«Папа знал, что он там, в зоне СВО, нужен»

9 марта 2023 года исполняется полгода со дня гибели иерея Анатолия Григорьева.

Корреспондент «Казанские Ведомости» в августе прошлого года побывала на концерте в селе Тихий Плес Верхнеуслонского района Татарстана, где впервые услышала о священнике Анатолии Григорьеве. На тот момент он находился в зоне специальной военной операции, где исполнял пастырские обязанности по окормлению военнослужащих. Священнослужитель отправился в зону спецоперации вместе с батальонами добровольцев «Алга» и «Тимер». А меньше чем через две недели я узнала, что он погиб. Меня, как и тех, кто был с ним знаком, эта новость потрясла: 45 лет, четверо детей. А потом довелось услышать немало удивительных историй об отце Анатолии от людей, между собой никак не связанных. К примеру, про то, что в храме в селе Исаково Зеленодольского района, где батюшка был настоятелем более 20 лет, все было за добровольные пожертвования — и свечи, и требы. Тем не менее каким-то чудом удалось восстановить этот храм. А ведь задача была практически невыполнимая. Село малоизвестное, вырождающееся, как привлечь внимание к святыне? Однако храм ожил. К молодому батюшке приезжали на службы и за советом со всей республики, вносили посильный вклад в восстановление храма: кто-то жертвовал деньги, кто-то оставался потрудиться.

Последние несколько лет отец Анатолий был идейным вдохновителем экспедиций молодежного отдела Казанской епархии по разрушенным сельским храмам Зеленодольского и Верхнеуслонского районов. Этот проект назвали «Обретение». Ребята и девушки в течение нескольких дней объезжали села, где есть заброшенные храмы, очищали территорию вокруг них от мусора и бурьяна, убирались в самих храмах. Жили в палатках. Сам батюшка во время этих поездок встречался с местными жителями, молодежью, рассказывал об истории храмов, призывал участвовать в их возрождении: кто, если не вы? Села прекратят вырождаться, если жители объединятся вокруг храма, напутствовал он.

А в феврале прошлого года батюшка стал настоятелем еще одного храма — Положения Ризы Господней в селе Тихий Плес. Его построили в 1882 году, а в начале 1930-х закрыли. В 1987 году храм включен Министерством культуры РТ в Список памятников истории и культуры ТАССР, находящихся на государственной охране. В 2020 году участники проектов «Обретение» и «Куда ведут ручьи» его начали восстанавливать. Перед Анатолием Григорьевым опять стояла сложная задача — вдохнуть жизнь в разрушенный храм. И он засучил рукава. Дело пошло...

Летом прошлого года отец Анатолий Григорьев участвовал в организации в этом храме нескольких концертов в рамках проекта молодежного отдела Казанской епархии и прихода церкви села Каинки «Звуки под сводом», а также подготовил помещение к первой за несколько десятилетий Литургии, которая состоялась 23 июля. Но сам Анатолий Григорьев в это время находился уже в зоне СВО.

И вот 27 августа на одном из концертов корреспондент «КВ» впервые услышала об этом батюшке. О нем сказали в приветственном слове организаторы. «Анатолий Григорьев», «в зоне СВО» — запомнились эти слова. Кто-то рядом упомянул, что батюшка ранее служил в Вооруженных Силах РФ в войсках морской пехоты в Севастополе. Потом уже выяснила, что это было в 1995-1998 годах.

…Не так давно жизнь столкнула меня со старшей дочерью погибшего героя — 20-летней Лидией. «Надо взять интервью», — пришла в голову мысль. Вскоре мы договорились о встрече.

— Он был легкий, отзывчивый, веселый и, как сейчас говорят, всегда на позитиве, — улыбаясь, рассказывает Лидия. — Папа умел сплотить людей. Многих привел к вере через разговор. Родился не в Казани, а в деревне Албахино Красноармейского района Чувашской АССР. По специальности был трактористом-машинистом. Не думал, что станет священником, скорее это само собой получилось. В Казань переехал в конце 1998 года и начал работать охранником в храме великомученицы Параскевы Пятницы. Там и познакомился с моей мамой, которая ходила в этот храм молиться. Они начали общаться. Потом он ей невзначай так говорит: «А как насчет венчания?» Мама удивилась: «Так неожиданно!» Но согласилась. Поженились они в 2001 году, как раз в тот год папа был рукоположен в сан диакона и приписан к храму Параскевы Пятницы. Через два года состоялась его священническая хиротония, после чего он стал настоятелем храма в селе Исаково.

Семья наша живет в Казани, но папа много времени проводил в Исаково и других селах, где были храмы, требующие восстановления. Мы, дети, ездили с мамой в Исаково в основном только на выходные. В нашей семье четверо детей — три девочки и мальчик. Все, кроме меня, несовершеннолетние. Младшему 10 лет. С рождения папа нам говорил: «Вы должны быть приличными людьми, нельзя пить и курить».

— Лидия, как Вы переживаете потерю?

— Вначале было очень тяжело. Но нужно жить дальше. Чувствую, что он незримо с нами. Но, конечно, хочется его обнять. Папа был не только хорошим священником, но и отличным мужем и заботливым отцом.

— Как в семье восприняли, что он поедет в зону СВО?

— Мама не хотела его отпускать. Мы тоже уговаривали не ехать. Но папа был непоколебим. «А как же мы?» — постоянно спрашивала мама и мы, дети. «А как же бойцы?» — отвечал он. Проводили его 15 июля, но потом он несколько раз приезжал. Каждый раз увозил с собой пачки молитвословов, крестиков и поясков «Живый в помощи». Последний раз мы его видели живым 25 августа. Нас он не пугал, ничего страшного не рассказывал. Как всегда, был веселый и энергичный. Мама в последнем телефонном разговоре с ним, а это было в начале сентября, спросила: «Почему именно ты?» На что он ответил: «А почему ты именно сейчас этот вопрос задаешь?» Мама тихо ответила: «Я тебе его всегда задавала».

— Наверное, ваш папа думал, что вернется?

— Папа знал, что он там, в зоне СВО, нужен, и мне кажется, почувствовал, что уже не вернется живым. Последнее время был весь в делах, будто куда-то торопился, хотел все успеть. Говорят, он умер в молитве, стоя на коленях. Некоторые утверждают, что отказался от бронежилета и шлема. Ехал в машине, был серьезно ранен. Однако мы все еще не можем поверить, что он больше не вернется. Он незримо с нами. Папа — не единственный священник из Татарстана, кто отправился в СВО. Там священники очень нужны. Люди нуждаются в духовной поддержке.

...Вот и храм в селе Тихий Плес тоже лишился того, кто мог сотворить невозможное. Но кто знает, может, он и правда незримо с нами. И дело его обязательно будет продолжено.