«Место, где стираются диагнозы»: центр иппотерапии детей с ОВЗ в Казани планирует строить свой манеж

Благотворительная организация «Детям» мечтает о собственном крытом манеже для обучения детей с ограниченными возможностями здоровья верховой езде. Уже есть участок.

«Мы хотим сделать место, где диагнозы стираются», – делится планами на ближайшую перспективу директор благотворительной организации «Детям» Аделина Мингазова, которая больше десяти лет реализует в Казани проект иппотерапии .  

А планы у организации более чем амбициозные. Фонду по решению Раиса республики выделили землю в Высокогорском районе –  там может появиться крытый манеж для лечебной верховой езды среди детей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ).

Пока занятия по иппотерапии и адаптивному конному спорту проводят на базе Казанского ипподрома. Переезд в новое место позволит увеличить количество обучающихся, а также даст толчок в развитии иппотерапии и адаптивного конного спорта в Татарстане.

Изначально благотворительная организация «Детям» не ставила целью обзаводиться собственными лошадьми, а уж тем более содержать собственный центр иппотерапии . Организация планировала лишь вывозить детей с ОВЗ на ипподром. Детально погрузившись в вопрос, в фонде осознали, что таких центров в Казани можно было пересчитать по пальцам одной руки. Причем во многих случаях иппотерапией называли любое катание на лошадях.

По прошествии десятка лет в центре иппотерапии «Айда» выстроили особую систему адаптации с профессиональными тренерами по верховой езде. Сейчас при школе пять лошадей, а в разные месяцы здесь занимаются до 70 детей, в том числе с ОВЗ.

Сейчас занятия по иппотерапии и адаптивной верховой езде

проводят на базе Казанского ипподрома.

Переезд позволит увеличить количество обучающихся

и даст толчок в развитии

иппотерапии в Татарстане.  

Фото: © Дамира Хайрулина

«Самая минимальная цена за полчаса – 1  390 рублей, по абонементу –  1  050. Для многих семей это значительная сумма –  помимо иппотерапии у них логопеды, дефектологи, массажи, и все это накапливается. Чтобы дать возможность людям снижать эту сумму, мы пишем гранты. Весь прошлый год мы работали по гранту. Мы делаем цену условно 200 рублей за занятие –  это цена, которую может позволить любой», –  говорит директор благотворительной организации Аделина Мингазова.

На данный момент, занятия по иппотерапии и адаптивному конному спорту реализуются на базе Казанского ипподрома. С детишками здесь занимаются с 2011 года. Говорят, соседство вполне приемлемое, но центру важно иметь свой уголок, где скакуны не будут пересекаться с лошадками для деток с ОВЗ.

Собственный манеж также снимет вопрос проведения тренировок в непогоду. Вести занятия под открытым небом сложно и для животных, и для самих детей. Строить его на Казанском ипподроме – то есть на чужой земле –  смыла не имеет смыла.

«Мы арендуем у ипподрома, а ипподрома своя жизнь. Сложно сочетать скаковых лошадей и реабилитацию детей инвалидов. Есть ограничения на наши проекты. Когда у нас будет свое место, мы сможем делать занятия инклюзивные. Мы хотим также развивать проект по работе с приемными семьями, занятия с лошадьми могут сделать адаптацию менее болезненной», –  отмечает собеседница.

Переезд позволит расширить и «лошадиный штат». Пока при центре трудятся пять лошадей. За каждым потенциальным кандидатом в своим работники специалисты центра буквально охотятся. Все как у людей – изучение резюме, своеобразное собеседование – выезд на место проживания животного с осмотром и т.п. Здесь заверяют, что за будущим своим сотрудникам порой приходится ехать за тысячи километров.  

  К работе с детьми допускают лошадей с флегматичным характером. 

Фото: © Дамира Хайрулина

«Лошадь должна быть с флегматичным характером, они не должны бегать, прыгать без команды, скакать куда-то. Где-то что зашуршало, лучшая реакция если она просто остановится. Если всадник теряет равновесие, лошади встают как вкопанные. Лошадь должна отвечать на дистанционные команды быстро. Допустим свист – она в шаг переходит, чмок какой-то – она сразу бежит, – перечисляет требования к животным тренер по адаптивной верховой езде Полина Боева. –  У ребёнка с ОВЗ замедленная реакция, он не может иногда быстро разобраться в какой-то ситуации. Лошади они ранжируются по уровню, чем более продвинут спортсмен, тем более продвинутую лошадь мы ему даем».

Все животные раз в месяц осматриваются остеопатом, который может выявить малейшие отклонения в здоровье  лошади. Это очень важно, заверяют здесь, ведь занятия на перекошенной лошади могут нанести вред ребенку-инвалиду.

Есть у местных лошадок и трудовой кодекс, в котором прописаны часы работы, отдыха и прогулок.

  По «лошадиному» трудовому кодексу рабочий день не превышает четыре часа в день. 

Также ей положена ежедневная прогулка, осмотр остеопата и т.п.

Фото: © Дамира Хайрулина

«Иппотерапия проходит по запросу родителей. Мы использует иппотерапевтическую лошадь, чтобы она была полезна в быту. Навыки, которые ребенок приобретает на лошади должны применяться в быту. Приходят родители и говорят: «Дома ребенок плохо держит ложку» или «Плохо держит кружку», либо у него хватательного рефлекса нет. Мы, используя лошадь, ставим ему это навык, потом он дома эти навыки может применять. Лошадь как мотиватор: она интересная, теплая, живая. Ну что они дома сидят, кидают кубики куда-то. Ну и что? А здесь у него есть лошадь, которая на него может и порычать, у нас есть «Бэха», она прямо рычит, мол : «Неправильно делаешь» и это их стимулирует», –  говорит Боева.

  При  центре занимаются маленькие спортсмены с ОВЗ, которые выезжают на соревнования.

Фото: © Дамира Хайрулина

В центр готовят также пять выезжающих на соревнования спортсменов. Все они с разными диагнозами: у кого-то нарушения зрения, есть спортсмен с ментальным нарушением и «опорники». Не так давно команда была на первенстве в Рязани, в планах – участие в специальной спартакиаде в Москве. Участвовать в соревнованиях рангом выше не позволяют ограничения по подготовке.  С переездом в поселок Озерный центр, как полагают здесь, выйдет на новый уровень подготовки.

«На данный момент самое горящее, что нам нужно – сделать проект. Обсчитать смету, пока мы начнем этим заниматься. Это стоит не две копейки –  больше 200 тыс. На это мы будем собирать пожертвования. Может, нас услышат в компаниях, где этим занимаются и помогут», –  надеется Аделина Мингазова.