«Возникнет момент, когда государство прямо скажет: «Мне твердая валюта граждан и компаний нужнее»

«Золото предлагается как инструмент хранения капитала. Неликвидное, неделимое, с  жесткими спредами покупки/продажи, не  защищающее от  инфляции. Сейчас оно стоит столько  же, сколько в  августе 2011 года, а  7 лет назад, в  декабре 2015 года, оно было на  40  процентов ниже текущих уровней»,  — рассуждает экономический обозреватель «БИЗНЕС Online» Александр Виноградов. Скидки на  нефть Urals приближаются к  50%, оба сырьевых источника бюджетонаполнения работают на  пределе, а  власти продолжают валютный разворот.

«Нефтяные» доходы бюджета резко обвалились. Ситуацию выправил газ, и  в  итоге сокращение доходов по  нефтегазу составило только 2,1% Фото: © Максим Богодвид, РИА «Новости»

Минула неделя с  момента одновременного введения эмбарго на  поставки в  Европу морским путем российской нефти, и  введения потолка на  поставки этой нефти теми, кто к  эмбарго не  присоединился. Полуторамесячный лаг на  завершение текущих историй никто не  отменял, да  и  потолок согласовали на  уровне $60 за  баррель Urals буквально в  последний момент. И  ничего не  случилось. Нефть не  рванула в  небеса, наоборот, пошла вниз, в  основном на  опасениях надвигающейся рецессии, мировой в  целом и  китайской в  частности. Этой ситуации поспособствовала нейтральная позиция картеля ОПЕК+, который в  ответ на  эти рестрикционные меры решил совершить замечательное ничего, т.  е. понаблюдать за  развитием событий. Иными словами, поводов для изменения ситуации в  вопросе нефтегазовых доходов бюджета, вроде  бы не  было. Но  кое-какие интересные события начинают просматриваться.

«Нефтяные» доходы бюджета резко обвалились. По  итогам ноября поступления НДПИ были на  24% меньше тех, что были год назад, а  экспортная пошлина просела почти на  40%. В  итоге поступление «нефтяных» денег упало почти на  четверть. Ситуацию выправил газ, и  в  итоге сокращение доходов по  нефтегазу составило только 2,1%. Но  обусловлено это повышенным НДПИ, который вменили к  уплате «Газпрому» в  IV  квартале этого года. Если  бы не  это, падение нефтегазовых доходов составило  бы колоссальные  49%. Суммарно  же изъятия из  казны Газпрома вырастут в  полтора раза. Фактически, он  один обеспечивает в  этом году пятую часть федерального бюджета. Эти изъятия идут на  фоне падения добычи газа (почти на  20% к  прошлому году), внутреннего потребления (на  5,7%) и  экспорта в  страны дальнего зарубежья (почти на  45%). Исходя из  этих цифр, можно предположить, что обе сырьевые машинки бюджетонаполнения работают на  пределе.

Сам бюджет начал заметно пополняться по  американскому образцу, через «количественное смягчение». Банки в  последнее время не  нуждаются в  рублевой ликвидности, но  в  начале ноября ЦБ  влил в  банковскую систему 1,4  трлн рублей в  виде кредитов репо, предоставив их  как финансирование под залог тех  же самых ОФЗ, которых банки набрали на  1,2  трлн. рублей. Сейчас  же ситуация повторилась: ЦБ  на  этой неделе выдал банкам триллион, а  два для спустя Минфин побил очередной рекорд, разместив облигаций на  832  млрд. рублей. Это не  что иное, как слегка завуалированное эмиссионное финансирование бюджетного дефицита. Заигрывать с  этим инструментом может быть весьма опасно даже для развитых экономик, привет в  виде роста инфляции и  обесценения рубля может наступить весьма скоро.

Уместно вспомнить сентябрьскую еще инициативу о  введении в  РФ  механизма безотзывных вкладов. Польза с  этого гражданам сомнительна: да, банки смогут точнее прогнозировать финансовые потоки и  предлагать по  таким вкладам более высокие ставки, но  отсутствие принципиальной возможности доступа к  деньгам перекрывает этот плюс. При этом сами эти капиталы запросто могут быть использованы как долгосрочное финансирование чего  бы то  ни  было. Фактически, этот инструмент, буде он  появится в  программе, можно будет рассматривать как мягкую (само)заморозку вкладов.

Вернемся к  бюджету. На  днях Росстат опубликовал финансовые результаты корпоративного сектора по  итогам первых трех кварталов 2022 года. Показатели были очень, очень печальны: сальдо по  экономике (прибыль минус убытки)  сократилось более чем вдвое, а  в  сентябре показатель перешел в  отрицательную сторону, т.  е. сумма убытков превысила сумму прибылей по  экономике страны. Выходит, «крепкий рубль» отнюдь не  способствует доходам экспортеров, которые, конечно  же, включены в  эту оценку.

С  другой стороны, на  этой неделе стоимость барреля сорта Urals, основного экспортного товара, ухнула ниже рассчитанного уровня операционной безубыточности в  $45: партии с  отгрузкой из  Приморска (Выборгская область, с  ориентиром на  Европу) стоили $43,7 за  баррель. Брать Urals попросту не  хотят, потому скидки и  достигают чуть  ли не  половины. На  другом конце страны, ситуация заметно лучше: восточносибирская нефть ESPO, которая уходит в  Китай, шла тоже со  скидкой, но  по  $69 за  баррель. На  следующий год бюджет предполагается дефицитным, посчитан он, исходя из  $70 за  баррель Urals, и  включает в  себя, например, рост затрат на  национальную оборону на  60% при сокращении трат на  те  статьи бюджета, что помогают поддерживать качество жизни людей, а  значит, продуктивность их  деятельности.

Наконец, всегда возможны форс-мажорные истории. От  необходимости подмазывать «избранные» регионы (список каждый может составить самостоятельно) в  период надвигающегося трансфера  — и  до  отдельных трат, которые некоторые злые языки могут назвать «репарации», а  благонравные и  добропорядочные комментаторы  — «благородно оказанной помощью уважаемому соседу в  восстановлении поврежденной инфраструктуры». Причем и  подмазывать, и  благородно оказывать помощь надо будет в  чем-то ликвидном и  осязаемом.  

С  такими вводными надо или нефть дороже (к  $95-100 за  баррель) при сохранении объемов продаж, что отнюдь не  гарантировано, либо ронять рубль, с  инфляционно-социальными последствиями. Либо принять меры иного характера. Какого? Выразимся аккуратно: убедительно-экспроприационного.

Неделю назад замминистра финансов Алексей Моисеев высказался весьма откровенно. «Меры, которые приняты, все-таки повлияли: у  нас реализация золота населению выросла в  10 раз, но  этого мало все равно. Золото должно замещать доллары, которых у  населения несколько сотен миллиардов точно лежит по  банкам в  огородах и  так далее. Понятно, что это все надо менять на  золото, которое мы  сами  же и  производим»  — заявил  он. Месяцем ранее на  эту тему высказался глава ВТБ Андрей Костин : «Отказ от  доллара и  евро для России является уже необратимым процессом, важнейшим приоритетом стал переход на  расчёты в  национальных валютах с  Китаем, странами ЕАЭС, Турцией, Индией, государствами Ближнего и  Среднего Востока, Латинской Америки, Африканского континента». Еще раньше, в  начале августа, на  эту тему высказывался ЦБ, выпустив доклад, посвященный развитию финансового рынка в  условиях санкций. В  нем регулятор отметил, что «блокировка российских активов из-за санкций создает риски для граждан и  бизнеса при использовании доллара США и  евро», и  рекомендовал переводить деятельность в  дружественные валюты.

Золото теперь предлагается как инструмент хранения капитала. Неликвидное, неделимое, с  жесткими спредами покупки/продажи, не  защищающее от  инфляции. Сейчас оно стоит столько  же, сколько в  августе 2011 года, а  7 лет назад, в  декабре 2015 года, оно было на  40% ниже текущих уровней, и  это без учета инфляции доллара. Аналогично с  прочими валютами. Чтобы в  них торговать, нужна достаточная ликвидность у  контрагентов, чтобы в  них сберегать, нужна стабильность курса и  полнота доступных финансовых инструментов. Этого нет ни  у  рубля с  его кульбитами, ни  у  турецкой лиры с  инфляцией под 80%, ни  даже у  полуконвертируемого китайского юаня. И  торговцы, и  «сберегатели-инвесторы» так или иначе, пусть даже через кросс-курсы, будут ориентироваться на  нечто четкое, ликвидное, удобное: на  якобы «токсичные» евро и/или доллар США.

Можно высказать мрачную гипотезу: уже в  обозримом будущем возникнет момент, когда государство прямым текстом скажет: «Мне твердая валюта граждан и  компаний нужнее, чем вам». И  примет соответствующие меры. При этом пока (пока!) складывается ситуация, когда те, кто в  состоянии, могут приобрести эту валюту (которой в  стране пока что избыток в  силу больших экспортных доходов на  фоне закрытия импорта), после чего вывести ее  во  внешнюю юрисдикцию. Собственно, не  просто так отток капитала в  этом году прогнозируется в  рекордном размере $200-250 миллиардов.